цирк мой дом. я родилась в цирковом фургончике. моя мать была известной гадалкой, к ней всегда выстраивались очереди, в какой город мы бы не приезжали. афиши с именем Лаусия Прааг красовались в самом видном месте. кто был моим отцом? я этого так и не смогла узнать, мама никогда не называла его имени. я знаю только то, что он не был цирковым. мама, когда не наносила "сценический" макияж, привлекала внимание многих мужчин. она купалась в нем, принимая его с достоинством, лишь избранным даря в ответ свою благосклонность. но потом цирк снимался с места, оставляя все отношения в прошлом.
хоть я никогда и не знала своего биологического отца, но никогда не была обделена любовью, у меня была целая траппа дядюшек и тетушек. они были моей настоящей семьей. некоторые из них даже учили своему искусству. я мечтала стать одной из акробатов, что парят под куполом, заставляя зрителей затаить дыхание в восхищении. или метать ножи в опасной близости к живому человеку. мне даже довелось выступить в паре несложных номеров, что только подкрепило это стремление.
весь мой мир перевернулся, на одиннадцатом году жизни. моя матушка подхватила странную болезнь, что пожирала ее с каждым днем. может быть, если бы мы тогда послушались владельца цирка и остались в одном из городов... однако переспорить маму не мог никто. в дороге ей стало хуже и к утру ее не стало.
цирковые долго думали, что делать со мной. мы были семьей, а потому они склонялись оставить меня с ними и обучить, как я и хотела. Антони - один из дядюшек - акробатов, был готов взять меня под опеку. я и сама была рада остаться с ними и однажды выступать под куполом. но в маминых вещах было найдено завещание, согласно которому, в случае ее смерти, обо мне должен был позаботиться ее брат Николас. пойти против завещания никто не смог, ведь все верили, что матушка умела предсказывать фрагменты будущего. Антони вызвался отвезти меня к дяде и убедиться, что там обо мне позаботятся, а в противном случае, официально оформить под свою опеку.
семья дяди Николаса приняла меня на удивление тепло и не захотела отправлять обратно в цирк. мое желание вернуться домой, к сожалению, в данном случае не играло роли. я тогда впервые в своей жизни закатила истерику, чувствуя, что моя настоящая семья меня предает и оставляет с незнакомыми людьми. Антони пришлось задержаться на месяц в городе, чтобы помочь мне принять то, что он не может меня забрать по своему желанию, ведь мама желала, чтобы я жила тут, а не в цирке.
мне потребовался год, чтобы смириться окончательно с невозможностью вернуться назад до совершеннолетия. а так же это время требовалось, чтобы наверстать пропущенное по учебе. хоть я никогда и не ходила в школу, но со мной занимались, однако все равно оказалось достаточно много материала, который я никогда не проходила. весь этот год я находилась на домашнем обучении.
у дяди было четверо своих детей, но никто из домашних не относился ко мне плохо. наверное, только благодаря подаренным теплу и любви, я смогла принять их как часть своей жизни. я узнала, что дядя Николас был против того выбора, что сделала его сестра, которую до присоединения к цирку звали Лаура. но ведь переубедить мою матушку не мог никто, если она что-то решила. я видела, то ему больно от моих восторженных разговоров о цирке. потому, отвечая на его заботу, решила больше не поднимать эту тему, но все так же мечтала вернуться. только теперь это было моей тайной, отчего еще более заветной мечтой.
идти первый раз в школу было волнительно и немного боязно. но она оказалась достаточно интересным местом. я впервые общалась со сверстниками, и, пусть с ними было не так как с цирковыми, но тоже весело. мне нравилось узнавать новое о людях, а так же интересные темы на уроках. учеба мне всегда давалась легко, если интересно объясняли. после уроков, если не шла куда-то гулять с друзьями, то отправлялась на площадку с турниками, тренироваться, чтобы не забыть всего, чему учили дядюшки, все еще веря в свою мечту.
был мой тринадцатый день рождения, когда я впервые увидела их. они стояли в темных углах дома, смотря на меня пустыми глазницами, беззвучно шевелили губами. следили за мной из отражений. приходили в кошмарах. они зародили страх в моей душе, заставляя прятать себя за маской.
перейдя в старшую школу я стала чирлидером и ограничила свой круг общения. теперь у меня не было друзей, были популярные приятели. всех своих старых друзей я игнорировала или грубо отшивала. не то, чтобы мне совсем не хотелось общения с ними, но отчего-то призраки любят ошиваться рядом с такими. тогда как я делала вид, что никого не вижу, нет этих страшных теней и их зловещих взглядов. убеждала себя, что страх не сжимает мое сердце каждый раз, как призраки тянули свои руки к бывшим друзьям или понравившейся мне девушке.
я и сама не заметила, что к шестнадцати годам мой характер претерпел значительные изменения, он был слишком скрыт за маской популярной девочки. я стала более раздражительной. теперь все эти разговоры правильных детишек казались незначительной чушью. а игры в королеву школы вызывали лишь скуку. мои личные демоны стали сильнее, теперь я слышала, как они шепчут о чужих несчастьях. предупреждают, что вон тот мальчик сломает руку, а на следующий день он приходит в гипсе. во сне же они показывали мне как я собственными руками вырезаю у одноклассницы сердце, вырываю тот раздражающий шиньон вместе со скальпом у учительницы, выкалываю глаза капитану чирлидеров. но я продолжала делать, что ничего этого не существует, играя исправно выбранную роль. до одного случая.
была важная игра, на которой мы оказывали поддержку. команда провалилась с треском. мне приходилось делать вид, что я расстроена не меньше, чем все остальные. нужно же было одному идиоту из команды противников решить меня зажать и облапать. все предохранители, что я выстраивала эти годы слетели в один миг. в моей руке оказался канцелярский нож, даже не помню откуда, и я всадила его в руку этого нахала. он кричал, истекая кровью и бегая по коридору. а я смеялась. от его абсурдного вида. и от облегчения, наконец не сдерживать собственные порывы.
не знаю как дядя замял этот вопрос, но никакого разбирательства не было. меня заставили посещать психолога, но на этих приемах я изображала жертву, которая просто защищалась. то же я повторяла для семьи. не говорить же им, что мне просто захотелось наказать ублюдка.
после были еще пара эпизодов, когда я оттаскала за волосы своих "подруг" по команде. во мне словно натягивалась струна, доводя до предела, отпуская только в моменты, когда я переставала играть. меня выгнали за эти драки из чирлидеров. но я не особо расстроилась. теперь не нужно было ничего изображать. а каждого, кому хватало глупости задираться, можно было приложить о стену.
вот только теперь призраки стали активнее, они постоянно находились рядом, ни на секунду не замолкая. даже во сне не было от них спасения. я не хотела слушать их, а они продолжали сводить с ума. я не выдержала. бросила школу и добровольно легла в психиатрическую клинику. но даже там не было спасения от личных демонов, что требовали от меня внимания. они швыряли вещи в меня, а я в них. им хоть бы хны, а по моему телу синяки и раны. я кричала на них, чтобы они замолчали, но они говорили лишь громче. врачи сочли меня буйной и начали колоть галоперидол. он помогал спать без тех жутких сновидений, но не спасал от них наяву.
потребовалось почти три года в приступах, истериках, на таблетках и уколах, прежде чем я осознала, что призраки замолкают, если я их выслушаю. просто от отчаяния заговорила с ними. одним из призраков оказалась моя собственная матушка, она рассказывала мне про свою силу, про мою и как с ней справляться. мы проговорили всю ночь. с того дня я ее больше не видела, не уверена, что она и впрямь была, но приняла решение научиться жить с этими "демонами" и видениями. принять их как часть себя, как раньше это делала мама.
выписавшись из клиники, я не вернулась к дяде и его семье, только забрала свои вещи и накопления. не могла больше оставаться в их "идеальной" жизни. теперь я понимала, почему мама сбежала с цирком. когда-то я тоже хотела жить в нем, но теперь не была уверена в том что же мне нужно. на накопления я сняла маленькую комнатку и устроилась на две работы, чтобы обеспечивать себя и свои лекарства. пусть я и была уверена, что смогла бы жить и без них, но на это нужно было найти силы, чтобы вновь видеть те жуткие сны, выражающие мои же желания. видеть и не поддаваться. но таблетки стоили достаточно дорого, потому я искала более дешевые аналоги, пробуя в том числе и некоторые наркотики, было все равно что, лишь бы оно давало нужный эффект - спать без сновидений, или хотя бы быть достаточно спокойной, чтобы не пустить в ход нож, что теперь всегда находится при мне. (не знаю откуда такая тяга к режущим предметам, но она была у меня всегда, просто раньше я этого не осознавала, веря, что просто нравится метать ножики, потому что это эффектное зрелище для сцены.) в одном из таких поисков у меня появился кто-то вроде бизнес- партнера, теперь в закусочной я приносила не только заказы на еду, но и таблеточки мдма, оставляя их меж салфетками, получая за это щедрые "чаевые". этот дополнительный заработок помог больше не волноваться, что мне не хватит на лекарства или еду. теперь я медленно учусь взаимодействовать с призраками, понимать то что они мне рассказывают. да и с людьми приходится вновь учиться общаться. но больше никаких масок, они привели меня уже один раз к неправильным выборам.
